4.

Я помнил о полнолуниях на Magic Meadow, и когда смог выбраться – приехал туда снова. Все было так же волшебно, теперь я лучше рассмотрел присутствующих и узнал, что это Woodstock rainbow family специально привозит на гору целый грузовичок с барабанами, что стучат они на поляне часов с восьми вечера до двенадцати, не позже, по договоренности с жителями домов, что есть неподалеку – кто бы мог подумать, что даже тут найдется кто-то, кто будет вызывать полицию, услышав ночью барабаны далеко в лесу? После двенадцати барабаны смолкают, народ играет на тихих инструментах и общается. Всякий раз, что я приезжал на Magic Meadow, даже если погода была пасмурной и небо оказывалось плотно затянутым тучами, через пару часов игры небо всегда расчищалось и показывалась полная луна во всей своей красе. Люди встречали ее ликующими криками. Мы быстро перезнакомились со всеми персонажами на поляне. Был среди них единственный черный – Линкольн. Черных можно только крайне редко встретить среди хиппи, Линкольн – один из немногих. Он всегда обнимает тебя так, что кости хрустят, всегда закручивает толстые косяки и рассказывает интереснейшие истории. Мы всегда садились рядом с ним. Он также делает периодически общие объявления и гудит в раковину на все окрестные горы. Просит людей не приносить алкоголь на поляну. В этом впоследствии я увидел серьезное расхождение среди хиппи пьющих и непьющих, и если на rainbow эта проблема решена очень умно (разделением местности на два лагеря, алкогольный «А-самр» и остальной – непьющий, зато курящий), то на ежегодных Woodstock-reunions она стала камнем преткновения, и многие хиппи – противники алкоголя просто перестали туда ездить, и во многом они совершенно правы.

Нас уже узнавали на Magic Meadow. «Russians are coming! Welcome, welcome!» Это было приятно. Именно там я впервые узнал о том, что происходят ежегодные слеты хиппи – «rainbow gatherings», до этого я не имел об этом понятия. Через пару лет мы поехали на такой слет в Мичиган.

Самое главное, что произошло на той мичиганской радуге – это наша встреча с русской компанией из Чикаго. Мы вообще не ожидали встретить там соотечественников, ведь на радугу русские не ездят толпами, о ней вообще в русской среде мало кто знает. Американцы постоянно удивлялись, услышав русскую речь, жали руки, знакомились, расспрашивали обо всем, и вдруг – мы встречаем целую группу наших. В последствии мы стали очень близкими друзьями и ездили на радугу много раз уже большим русским лагерем, не переставая удивлять американских хиппи. Но всего этого тогда еще не произошло, мы приезжали время от времени постучать и поплясать на полнолуние, иногда, после воскресной службы в церкви, я оставался в Вудстоке до четырех часов дня и приходил на drum circle на главную площадь. Медвежьи объятия Линкольна, обмен приветствиями со всеми, кого знаешь, отец Джон стоит тут же, неизменно присутствующий Grandpa Woodstock, приветствующий проезжающие машины знаком «peace» – в общем, все как обычно.

Еще задолго до всего этого я выяснил, что само поле, на котором в 69-м произошел фестиваль, находится совсем не в Вудстоке и даже не рядом с ним, а милях в шестидесяти на запад. Помню, я тогда очень удивился, узнав, что оно – совсем рядом от моего дома, минутах в двадцати на машине. На само поле никого не пускали, но все было и так прекрасно видно, была там маленькая парковочка и мемориальная плита со списком участвовавших в фесте групп. Около нее все фотографировались. Поле уже тоже стало местом силы и паломничества. Я смотрел видео о фестивале и узнавал дома и сараи, до сих пор стоящие на прилегающих к полю участках. Но я никак не мог понять: где же то озеро, в котором так красиво купаются в фильме обнаженные хиппы? Озера рядом не было. И каково же было мое удивление, когда впоследствии, устанавливая сигнализацию в одном из домов рядом с полем (была у меня тут такая работа) и выйдя на балкон, я вдруг увидел озеро внизу за деревьями. То самое озеро, просто за столько лет все вокруг заросло настолько, что со стороны поля воды совсем не стало видно. Я узнал, что в паре миль отсюда есть другое поле, тоже принадлежащее семье Макса Ясгура (фермера, предоставившего свое поле для феста 69-го года), где ежегодно в те самые дни в середине августа устраиваются Woodstock reunions. Я поехал туда при первой же возможности – и несколько обломался.

Дело было в том, что за годы идея Woodstock reunions превратилась для молодежи просто в повод обожраться наркотиков в лесу, выпить, ну и всего с этим связанного. За вход на поле владельцы брали по 20$ с человека, что в принципе можно понять, им надо нанимать охрану и людей на уборку. Со всех окрестностей в этот викенд свозились в одну точку всевозможные наркотики и бухло. Обстановка была не очень дружелюбной. Встречалось много пьяных, возникали драки, наркотики продавались часто прямо с лотков, висящих у людей на животе. Все искали кислоту. Полиция останавливала некоторые машины перед въездом на ферму, вдоль дороги уже стояли арестованные в наручниках. Внутрь полиция не совалась. Я был с Аней, проходящие мимо компашки светили нам в лица, откровенно спрашивали пьяными голосами, вместе мы или нет. Было неуютно, но хотелось разобраться в происходящем. Может быть, не всюду одинаково?

Пришли на drum circle. Он, правда, был грандиозным. Человек пятьдесят барабанило, и очень сильно. Вскоре меня увлекла атмосфера происходящего: это был первый drum circle, на котором меня впервые зацепил ритм и долго держал, не давая уйти. Но расслабиться полностью тоже не получалось. Явно надо было следить за сумками, Аня вышла на круг потанцевать, вокруг нее сразу же стали ошиваться какие-то пьяные типы. Один пришел за ней туда, где мы сидели, и даже не взирая на меня, стал откровенно спрашивать ее, не ищет ли она здесь любовных приключений. Все это было довольно отвратно. Я увидел одного знакомого из Вудстоковских рэйнбоу. Подошел поздороваться, спросил, где же все остальные.

«А ты разве не видишь, что здесь происходит?» – ответил он. – «Мы, кто постарше, не считаем происходящее здесь продолжением идей хиппи и того, чем был Вудсток раньше, многие из нас отказываются в этом участвовать, но некоторые – вроде меня – считают своим долгом по-любому присутствовать здесь, ведь если нас не будет – во что же тогда все это превратится? Кто же расскажет молодым о том, чем это было изначально?»

Мы пробыли на круге до утра, рано уехали отсыпаться ко мне домой, и я не приезжал на Woodstock reunions несколько лет, пока не подошло сорокалетие Вудстока. Аня тогда подарила мне мой первый барабан, с чего началось заполнение моего дома различными инструментами и пошли бесконечные джемы чуть ли не каждые выходные.